Веру привезли в больницу с многочисленными ожогами, подключили к аппаратам. Воткнули капельницу с переменными пузырьками и оставили наедине с болью, которая разбежалась по всем клеткам тела, потом собралось в комок в районе живота, потом резануло по ногам, заныла в суставах, костях, горле и серпантином рассыпалось… - Не жилец, - услышала она среди тьмы, в которую провалилась, потеряв сознание. Теперь она бежала, в этом своём безвременном забытьи, по длинному тёмному коридору за врачом. Которого никак догнать не могла. И всё кричала вслед: - Подождите, доктор. Объясните свои слова. Может, есть ещё надежда на жизнь, доктор? Тот ничего не отвечал, не оборачивался и коридор, как назло, не кончался. Вера уже задыхаться стала, и в боку закололо от пробежки вынужденной, но остановиться не могла, боялась умереть на остановке. Умирать Вера не хотела, жутковато умирать, даже без сознания она ясно осознавала это, поэтому, закусив губу, бежала за врачом. – Остановитесь же, наконец! – кричала Вера – Будьте милосердны! – С виду – бомжиха. Откуда слова такие знаешь? – не поворачиваясь и не переставая идти, спросил врач. Бомжиха рада была и такому ответу. - У бомжей тоже душа есть – отвечала она, - а внешность обманчива бывает. Я вот юрфак МГУ закончила. Врач резко остановился, но повернуться к пациентке не спешил. – Свежо предание, да… - Вериться с трудом? – закончила фразу Вера и чуть не врезалась в объект своего преследования. Пауза повисла в воздухе. Но бомжиха так рада была остановке и краткому диалогу, что решила сказать всё сразу, пока слушает: - Жизнь сложилась не так, как мечталось, признаю. Но это не повод на мне крест ставить. Я своей жизнью никому не мешаю, живу, как получается. А вы обязаны мне помогать выжить, вы же клятву давали этому, как его, Гпппократу. Живёшь? Ты уверена? – врач обернулся. Вера застыла от ужаса. Перед ней в белом халате и колпаке – смерть. - Погоди, - бомжиха попятилась, пока стена её не остановила, - я ещё и не жила то вовсе, мне всего тридцатник, мне рано умирать. – Рано? А что ж ты за мной всю жизнь бежишь? - Я не всю жизнь, я только сейчас и то потому, что приняла тебя за врача. – А я и есть врач, лечу от недуга жизни. Пойдём со мной. – Магнетический голос словно гипнотизировал. Не было сил ему сопротивляться. – Нас ждёт тихое местечко забытья, где боли не будет и ночлег искать не нужно, не нужно заботиться о пище и одежде, опасаться врагов и ждать предательство друзей. Там ничего не будет. Ты же в школе это проходила м свято в это верила. Дай руку, пойдём, пора. Вера послушно дала руку, озноб пробежал по её телу, и ужас охватил всю её внутренность от прикосновения смерти. – Врёшь, ты не врач, ты губитель! – орала она. – А я буду, буду жить. Тебе назло буду. Весь медперсонал реанимационного отделения собрался в считанные секунды у её кровати с приборами. Одни держали Веру, пытаясь успокоить её буйство, другие набирали лекарства в шприцы. Нажимали кнопки на приборах. – Надо же, очнулась, - удивлялся опытный реаниматолог, - месяц в коме, с такими ожогами – очнулась. Она смотрела в окно и вспоминала, как в детстве бабушка ей говорила: - Вырастешь, будешь образованной, умной, но про душу в книжках не прочтёшь. Есть только одна книга, в которой истина записана о душе, о жизни, о Любви. Называется эта мудрая книга… - вот тут память стала подводить. – Как же она называется? – бормотала женщина. – О чём это ты, милая, под нос себе рассуждаешь? – пожилая санитарка поправила подушку – тебе покой нужен. Понимаете. Мне бабушка говорила о какой-то книге, в которой правда написана про душу человека и жизнь правильную. А я вот никак не могу название вспомнить. Название простое: Библия. = Точно! – Вера впервые улыбнулась в ответ,- скажете, где её можно достать? – у меня есть, - санитарка улыбнулась в ответ, - принесу тебе завтра, читай на здоровье. Вера читала жадно, будто боялась не успеть, потом сам собой пришёл вывод: = если выкарабкаюсь, и Бог оставит мне жизнь, то эта жизнь должна быть другой!